Антошкины рассказы — Рассказы о рыбалке

Антошкины рассказы — Рассказы о рыбалке

Петя с отцом и матерью переехал из города в таежное село. Все здесь было для мальчика интересно, особенно речка Студеная. Вода в ней холодная и прозрачная: с берега видно, как рыба плавает.

Пете еще никогда не приходилось видеть живых рыбок, разве только в аквариуме. Но в аквариуме они вялые, плавают медленно, а здесь так и снуют. Петя глаз не мог оторвать от юрких рыбешек, и очень захотелось ему поймать хоть одну из них. Он сделал удочку: к толстой сучковатой палке привязал крепкую нитку, купил в магазине самый большой крючок и ранним утром отправился на рыбалку.

Над Студеной стоял густой туман. В воздухе пахло сеном и парным молоком. Было очень тихо, лишь далеко где-то гудел трактор. Пета зябко пожимал плечами, хотя надел ватник, — это оттого, наверное, что он немного волновался.

Петя думал, что пришел самый первый, но, оказалось, на берегу уже сидело много незнакомых ребят с удочками. Они встретили нового рыбака насмешками:

— На какую это рыбу у тебя удилище-то?

— А посудина-то для полупудовой щуки.

Петя обиделся и отошел от ребят. Остановился он у тихой заводи. Здесь Студеная делала поворот и замедляла движение. На берегу росла длинная острая трава, ухватишься — руку порежешь. Петя постелил на траву ватник, сел и закинул леску в воду. Хорошо!

День был солнечный. У южного горизонта — мелкие и редкие, похожие на разбросанный пух, облака. В северной стороне облака темные и по ним как граблями провели: стоят рядами. А над головой чистое голубое небо.

Вдоль берегов Студеной много кустарников. За кустарниками — луга, сплошь усеянные цветами.

Поплавок вдруг стал подергиваться, потом пошел куда-то в сторону. «Клюнуло», — радостно подумал Петя и выдернул леску. Над водой блеснула рыбка, плюхнулась в воду и исчезла. Поплавок опять заходил по воде. Мальчик снова дернул леску, и рыба вновь сорвалась.

До того было обидно, что Петя почувствовал, — сейчас заплачет: почему ему так не везет.

Он сначала не заметил маленьких рыбок с темными спинками — пескарей. Присмотревшись, увидел, что пескарики набрасываются на червяка со всех сторон. Вот одному из них удалось схватить свободный конец насадки, но, когда Петя дернул леску, пескарь сорвался. Срывается он потому, что маленький, не может заглотить даже часть большого крючка. А без крючка его вытянуть трудно.

Петя забросил леску поближе к берегу и увидел, как рыба вцепилась в насадку.

Быстро дернул… В воздухе пескарь сорвался, но упал не в воду, а на берег. Мальчик схватил рыбку и опустил в ведерко с водой, а потом долго смотрел, как она плавает.

Больше Пете не удалось ничего поймать. Он решил, что все зависит от места.

…Невдалеке было маленькое озерко. Подойдя поближе, Петя увидел, что озеро глубокое. Оно соединено с речкой широкой протокой.

«Может, здесь порыбачить?» — подумал Петя.

Он выбрал самого большого червя и насадил его на крючок. Леску закинул в озерцо.

Не клюет! Поплавок из коры спокойнехонько лежит на воде рядом с какой-то грязной щепкой. Хоть бы дрогнул…

Посидел-посидел Петя и пошел по берегу Студеной: лучше погулять немного, цветов нарвать. В полкилометре от озера он увидел старика в выцветшей добела солдатской гимнастерке.

Петя подошел поближе.

— Уже часов пять сижу, — пожаловался старик, — а еще и полведра не наловил.

Полведра. Видали?! Да если б у Пети было полведра.

Старик охотно рассказывал о премудростях рыбной ловли:

— Очень большой крючок у тебя, говоришь? И леска толстая? А мне кажется, лучше в этой речке удить с маленьким крючком. Здесь много мелкой рыбешки. Вот на Тоболе с твоей снастью дело хорошо пойдет — там рыба крупная.

Петя внимательно слушал. Уже вечерело, стало тихо и прохладно. В заводи что-то булькнуло.

— Щука за рыбой охотится. Она, брат, прожорливая, даже утят ест. Плавает утенок, щука его из воды хвать… Был на воде утенок и не стало утенка. Если подцепишь щуку, не торопись вытаскивать: может сорваться.

Старик долго еще рассказывал Пете о повадках различных рыб, об уловистых местах. А потом вдруг спросил:

— Ты что же, парень, удочку-то оставил без призору — у нас, рыбаков, так не водится…

Когда Петя подошел к озерку, чтобы смотать леску и идти домой, поплавка не оказалось. Острый конец удилища на вершок ушел в воду. Первая мысль была — одним рывком выбросить леску. Но Петя тут же одумался и потянул осторожно. Что-то тяжелое, наоборот, тянуло в глубь озера. Рыба?! Большая! Петя крепче сжал удилище.

Очень долго рыба не показывалась на поверхности, кругами ходила по дну. Петя легонько подтягивал к себе леску, потом потянул ее обеими руками и выбросил на берег большую черную щуку.

На траве рыба начала подпрыгивать, трепыхаться. Петя не знал, что в таких случаях щуке «ломают лен», то есть переламывают ей хребет у самой головы. Можно было бросить щуку в ведерко и прикрыть ведерко чем-нибудь или сесть на него, но Петя не догадался и этого сделать. Он оттащил рыбину подальше от воды, на поляну, и прижал ее коленом к земле.

Вдруг мальчик почувствовал, что кто-то подошел к нему, он поднял голову и увидел знакомого старика.

— Ай да улов! — удивился старик, — Посчастливилось тебе. А место для щучки-то вроде бы неподходящее: озерко весной во время разлива появилось. Если б щучка осталась здесь, зимой обязательно погибла бы.

— Почему? — спросил Петя.

— Протока до холода пересохнет. Озеро покроется толстым льдом, воды останется мало, кислорода не будет, а без него погибает рыба. Да, — добавил старик, покачав головой, — говорят, щука самая хитрая рыба. А скорее всего самая глупая — всюду лезет.

А Пете все равно, глупая щука или умная. Настоящая большая рыбина лежала у него в ведерке, черная, как головешка.

Обратно Петя шел мимо злоязычных рыбаков. Он вынул щуку из ведерка и держал обеими руками. Мокрым рыбьим хвостом нарочно задел крайнего мальчика: смотри, мол!

Ребята глазам своим не верили:

— Митюха, глянь-ка, вот это здорово!

— Эй, парень, садись завтра у нашей заводи!

Петя был счастлив.

Жили-были два мальчика. Звали одного Юрка, другого — Ефимка. Оба белобрысые, большеголовые, похожие друг на друга, как родные братья. А по характеру разные. Юрка — лихой парнишка, любит сражаться на деревянных саблях, читает книжки только о приключениях. В прошлом году он неудачно прыгнул с крутого берега Тобола и с той поры немного прихрамывает. Ефимка — медлительный мальчик. Когда на него смотришь, то создается впечатление, будто его только что разбудили. Но Ефимка так же, как и Юрка, большой озорник. Впрочем, чаще озорничает Юрка. Он недавно сломал ветроуказатель, который построил Ефимка, сбил Ефимкиного бумажного змея. А какой хороший был змей! В ветреную погоду он взвивался в небо так высоко, что выглядел с земли не больше спичечной коробки.

Если бы Ефимка был сильнее Юрки, он бы ему показал! Но только одного Юрку во всем селе и побаивался Ефимка. У кого силы мало, тот обязательно на хитрость пойдет, так и Ефимка. Он знал, что Юрка любит рыбачить и самым хорошим местом для рыбалки считает устье речки Пихтовой. Здесь тьма-тьмущая мелкой плотвы. Юрка берет с собой три-четыре удочки, садится на березу, которая склоняется с высокого берега над водой, и начинает удить. Плотва топит все поплавки, Юрка обеими руками выбрасывает лески, они запутываются, рыбешка срывается в воду. Не ужение, а мука. Но Юрка любит беспокойную рыбалку. В такие минуты он забывает обо всем на свете.

Рассказ старого рыбака

• Автор:

Видеть результаты голосования (кто как голосовал) могут только пользователи с рейтингом выше 20.

Ю. Антонов — М. Дудин

Вечер, берег, костер, река Лепистке, мчащаяся сквозь дремуче-косматую тайгу, всю в пятнах рыжего лиственничника. На берегу трое.

Николай принес воды. Поправил над огнищем таган, повесил чайник. Присаживаясь на выбеленную водой и солнцем коряжину, посмотрел на молчаливых своих товарищей, чуть заметно улыбнулся, спросил:
— А что, раньше таймени крупнее были?

Знал Николай, что нужно сделать, чтобы вечер у костра был интересным — всего лишь сказать одному из стариков: «Расскажи Палыч про старину», или другому: «А Леписке, Викторович, лучше, чем Подкаменная Тунгуска?». Спартак Павлович с Константином Викторовичем старинные друзья. Один вырос на Лене, и всю жизнь мотала его авиационная судьба по просторам Якутии. Родина второго — Новосибирск, он геолог и истоптал за свои пятьдесят восемь добрую половину всей Сибири. Стоит одному рассказать какую-нибудь историю, другой тут же расскажет что-нибудь еще интереснее. И так, перебивая друг друга, они могут рассказывать часов по пяти кряду.

Вот и сейчас, две пары не похожих глаз одновременно уставились на него и два очень не похожих лица как-то неуловимо изменились.

— Я слышал, что и двести килограмм не предел был. — продолжил Николай.
— Ну, про двести, не знаю, а вот полтораста сам ловил, — первым откликается Викторович.

Спартак качает головой, усмехается:
— И где ты такого ловил?
— На Подкаменной Тунгуске.

Спартак хватается за живот, который содрогается от смеха, лицо багровеет.
— Чего орешь, как козел во время гона? — Кричит Викторович, бледнея.

Внешне друзья очень разные. Спартак большой, толстый, крупная голова украшена, хотя и седыми, но кудрями. Нос картошкой на левой щеке бородавка. Викторович напротив, невысок, поджар, лыс, голова маленькая, нос крючком.

— Да врешь ты все! Откуда в этой Тунгуске таким тайменям взяться? — вытирая глаза от слез говорит Спартак.
— Сам-то ты, хрен старый, и такого не ловил!

Нужно отметить, что Спартак на самом деле был старше Викторовича на четыре года, потому частенько именовался другом не иначе как старым хреном.

— Ловил, ловил, — говорит Спартак, — но не об этом речь. Колька спрашивает, какие раньше таймени были, а не каких мы с тобой ловили. А я вот своими глазами видел рыбину поболи двух центнеров, да еще и убийцу.
— Ну да?! — Делает недоверчивое лицо Николай.
— Ну-ну. — бормочет Викторович — сейчас набрешет.
— И было это в одна тысяча девятьсот сорок пятом году. Как раз меня в армию должны были забрать вместе с Вадиком Необутовым.
— Во дает! Ты же не служил в армии! — восклицает Викторович.
— Я же не говорю, что служил. Я говорю, должны были забрать. — Спокойно отвечает Спартак, поворачивается к Николаю и продолжает. — Тогда в устье Тумары рыбы много всякой было, и таймень, конечно. Наш участок рыбалки был по границе острова Ходжох, что в устье Алдана, до острова Ары, что повыше Батамая. По Лене и Алдану ходили на дощаниках, скрипя веслами на всю округу.
— Дощаник, это как баркас?
— Нет, полегче будет. На Лене тогда их называли «илимка». Такая плоскодонка с прямыми боками из трех набоев, острым носом и прямой кормой. А вот в быстрые реки заходили, конечно, на ветках*. Я это к чему говорю-то. К тому, что на ветке приходилось рыбу из сетей выбирать. А сети такие, что и не знаешь, что в них попасть может.
— И что за сети такие волшебные у вас были? — с ехидцей спрашивает Викторович.
— Не волшебные, а двустенные — ряжные. Частик с ячеей на пятьдесят, а ряж на триста и нить такая, что ни одна рыбина не порвет. Война хоть и закончилась, а план по рыбе не снижали, велено было ловить все подряд, вот мы и плюхались там с утра до ночи. Нас трое молодых было и один дедок, вроде наставника по-нынешнему. Сети дед чинил, рыбу солил, готовил нам. А мы по сетям, и все на веслах да на шестах. Ладони у меня как подошва у сапога были и мышцы на руках как у тяжелоатлета.
— Ага, Жаботинский засушенный! — не преминул вставить Викторович.
— Был среди нас Юра Морозов, он на годик помладше нас был, но парень крепкий и серьезный, в общем как все молодые ребята того времени. Он как раз в тот день проверял сети в устье Тумары. Как там все на самом деле было, никто не видел, конечно. Но, восстановить событие можно было, по уликам, как теперь говорят. А улики были такие: огромный таймень в сети, пойманная ниже устья Алдана Юрина лодка и труп Юры, найденный на берегу в полукилометре от обитаемой избушки.
— Труп на берегу, тогда, причем тут таймень? — заинтересовался рассказом Викторович.

Спартак начал рассказ, а перед Николаем вставала как живая картина: по быстрой реке, вдоль самого берега, преодолевая течение, плывет на юркой лодчонке молодой здоровый парень. Вот он проплывает над подтопленными наплавами сети, разворачивается, кладет весло поперек лодки и, наклонившись к самой воде, подхватывает шнур. Крепкая рука чувствует сильные рывки рыбины. Он не спешит, не радуется добычи, это его работа, тяжелая работа. Перебирая руками по поплавочному шнуру, медленно подкрадывается к рыбине. Вот она! Зацепившись за толстую ряжную нить губами, рыбина изредка дергает огромной головой. Такого мне не поднять, — думает рыбак, — и оглушить нечем… ни ружья, ни багра, одни руки. Может завести вокруг него свободный конец сети и как неводом вытащить на берег? Так и сделаем!

Рыбак направляет лодку вдоль сети и оказывается прямо над тайменем. Таймень будто услышав мысли человека, заворочался, повел хвостом, изогнулся и метнул свое упругое тело вперед. Красный как лопата хвост мелькнул над водой и ударил в борт лодчонки. Рыбаку повезло, лодка перевернулась ниже сети, и он не угодил в страшную паутину. В воде Юра разглядел устало двигающиеся жаберные крышки, темно-серебренную чешую и крапины пятен на боку хозяина северных рек. Через мгновение он вынырнул, судорожно глотнул воздух, заработал руками и ногами, направляя наливающееся с каждым мгновением тяжестью тело к ближайшему берегу. В свете солнца вспыхивают брызги близкого переката. Кипит речная коловерть. Но рыбаку не страшно — не впервой! Июль не октябрь, и искупаться можно. Вот коснулся ногами дна, попытался встать, но бурный поток сбивает, несет. Тогда он поворачивается на правый бок, спиной к течению, пытается нащупать дно, и не достает. Гребок, другой, третий. Резкая боль вонзилась под правое подреберье, неожиданно, предательски, там, где её не ждали. Вопросы проламывались в сознание: «Что это? Почему меня не несет? Кто меня держит? Зачем?» Вода переливалась через тело, захлёбываясь шарил человек взглядом в пузырящейся воде и ничего не видел кроме темного пятна. Руки сами потянулись к правому боку и наткнулись на твердое, гладкое, круглое, скользкое, что вошло в него с такой болью.

Топляк! — мелькнула догадка, — Замытый топляк! И меня насадило на него как кусок мяса на рожон!

Хотел закричать, но ужас выдавил из легких весь воздух. Руки сами сделали то, что должен был им подсказать разум. Старательно зажимая глубокую рану, откуда медленно сочилась густая, черная кровь, свободной рукой Юра подгребал, помогая течению вынести его на берег.

На берегу тело казалось бесконечно тяжелым, в ушах шумело. Человек упал на теплые камни и закрыл глаза. Когда наступила тишина, молодой рыбак открыл глаза. Над ним был голубой мир, просторный и загадочный, огромный и холодный. Юра с трудом, превозмогая боль, перевернулся на левый бок, приподнялся, опершись на одну руку, и увидел под собой лужу крови.

— Ох как болит, — подумал он, — пропаду тут и не узнает мама как это случилось. Нет уж, нужно попробовать добраться до людей.

Затаив боль, рыбак попытался подняться и встать на ноги, но крепкие ноги так ослабли, что не удержали его. Он ткнулся грудью в гальку и задышал часто, с присвистом. Сердце выстукивало с перебоями и все глуше и глуше. Лежа неподвижно он думал: «До жилья далеко. Сколько же шагов? Тысяча, полторы. Ноги не идут, поползу… а там лекарства, спирт, наконец, который может и силы хоть на время восстановить».

Собрав силы, пополз. Он производил судорожные движения и толкал своё тело вперед, подобно гусенице. Следом за ним, на мелкой гальке, оставалась, точно пропаханная борозда.

Юра полз, делая частые остановки, припадая всем телом к земле, тыкаясь в камни головой, теряя каплю за каплей источник жизни — кровь.

Внутри все горело. Но ползти к воде значило удлинить путь. Стремясь унять странный огонь, пылавший внутри, он пытался глубоко дышать прохладным речным воздухом. Но чувствовал, силы совсем покидают его. И все-таки, он всё полз и полз, движимый вперед не столько мышцами тела, обмякшими, потерявшими упругость и силу, отказывающимися повиноваться, сколько последним напряжением воли.

И расстояние постепенно сокращалось. Рыбак видел мыс, на котором стоял домик скрытый густым ельником.

Ему оставалось метров триста, когда он уткнулся головой в холодный скользкий валун. Пытаясь обползти его, уперся рукой в шершавый бок, дрожащими коленями оттолкнулся от гальки, слыша нарастающий стук молотков в висках и видя перед глазами пляшущие разноцветные огоньки, приподнялся со стоном, и вдруг, острая резкая боль полоснула грудь. На какое-то время он увидел мыс и затуманенную даль, но потом все слилось в глазах. Он сильно вдохнул в себя всей грудью прохладный воздух тайги и закричал:

— Люди-и-и! — но крик его, слабый короткий, как вздох, оказался не слышным.

Он лежал лицом к небу и был уже равнодушен к уходящей из его тела вместе с кровью жизни. Невыносимо острая некоторое время назад боль в груди перешла в тупо колющую, потом в ноющую и наконец стихла. Юра почувствовал что-то вроде облегчения. Тело его начало наливаться приятно-слабой истомой. Но в глазах, глубоко запавших и окруженных чернотой, еще слабеньким огоньком светилась жизнь.
Ему чудилось детство, и печальная улыбка застывала на лице, веки смежились, будто наваливался сон. Прошло еще сколько-то времени, и жизнь его погасла вместе с короткой вечерней зарей.

Огонь костра темнил все вокруг. Чем ярче полыхал огонь, тем, казалось, ближе придвигалась к костру ночь и обступала сидящих вокруг людей. И одновременно все выше и выше поднимался черный купол неба. Огонь лизал, жадно огладывал сухие палки, зло шипел, фыркал, с треском выбрасывая из костра снопы искр.

— Ты откуда Колька сосновую дровину притащил? — спрашивает Спартак, Ишь какую искру даёт, того и гляди штаны прожжет.
— А?! — встрепенулся Николай, понимая, что рассказывать о молодом рыбаке Спартак давно перестал. Он с трудом сообразил, о чем его спросил Палыч, и ответил. — А как разберешь-то, листвяшка, береза или сосна. Все водой выбелено и отполировано.

Костер разгорался все ярче, все жарче, как бы вызывая на поединок осенние холода. Но понадобилось бы слишком много огня, чтобы, хоть на четверть градуса повысить температуру. Холод отступал лишь на какие-нибудь три метра от костра, а дальше властвовал лишь он один — холод верхоянья.

— И да сохранит нас Господь от дел, ведущих к сожалению и огорчению. — Тихо проговорил Викторович, подхватил с тагана чайник, предложил — Может по маленькой?

Спартак и Николай протянули ему свои кружки.

— А вот у нас на Подкаменной Тунгуске такой случай был….

* В е т к а — русское название, применяемое к небольшому челноку, долбленому или сшитому из трех досок; восточнее Енисея применяется к обоим этим типам, в Северо-Восточной Сибири — обычно к сшитому челноку.

ЖОР или короткие рыбацкие рассказы

В последних публикациях на сайте прошла волна рыбачьих историй. Я не отношу себя к заядлым рыбакам, но жить на Волге и не рыбачить, это всё равно, что гулять по саду и вишенку в рот не положить.

Вначале 80-х целый месяц стояла удушающая жара, от которой страдали все вокруг от растительности до животных. Друзья уломали меня вылезти из раскалённых джунглей города и провести зорьку на природе, да ещё побаловать себя рыбалкой. С товарищем вечером перебрались на левый, не застроенный берег реки с планами порыбачить утром. Неожиданно начал накрапывать долгожданный дождик, который впрочем, не помешал нам, т.к. товарищ вытащил купленную п.э. пленку, сваренную в виде трубы. Под защитой этой плёнки и шума падающих капель мы мирно заснули и проспали до рассвета. Ранним утром мы выяснили, что дождь прекратился, но сильно похолодало и поднялся ветер, разогнавший на Волге крутую волну. Мой товарищ предполагал с берега «на резинку» потаскать жирную чехонь, а я рыбачить с лодки «на кольцо».

Холод, ветер и волна, сильно поубавили моё желание выходить на открытую воду, но где «наше не пропадало». Сбросив на воду, предварительно накаченную лодку, я выгреб не очень далеко от берега и бросил якорь. Люди старшего поколения, наверное, помнят надувные лодки производства резиновой промышленности СССР. Страшно тяжёлые, с толстыми стенками они имели баллоны малого диаметра. Это сразу позволило волнам захлёстывать внутрь лодки воду. Чертыхаясь, я опустил кормушку, и размотал две зимние удочки, насадил червя и опустил крючок за борт. И тут случилось неожиданное, не успел крючок опуститься на пару метров, как последовал рывок и приличный подлещик оказался у меня в лодке. И понеслось. Рыбачить на две удочки оказалось невозможно. Бросив крючок за борт можно было сосчитать до трёх, и на счёт три на крючке висела рыба. Именно висела, не нужно было даже подсекать. Я как в бреду таскал рыбу раз за разом. Это была в основном бель. Подлещики, подязики, крупная плотва и чехонь. Один раз вытащил крупного пескаря длиной сантиметров двадцать пять. Что для меня было полной неожиданностью, т.к. пескарь любит чистую воду, а вода на Волге уже в те годы чистотой не отличалось. Давно исчезли в Волге пиявки, раки и пескари, чему я был свидетель в школьные годы.

Я очнулся от наваждения, когда обнаружил, что не могу насадить на крючок червя. Я сидел в лодке полной воды, сам насквозь мокрый и закоченевшие конечности совершенно не гнулись. Клёв продолжался, но «жадность губит фраера». Одеревеневшими руками я снялся с якоря, и еле двигая веслами, направился к берегу поправлять здоровье, благо было чем. Ведро рыбы я надёргал, завялил, и долго потом приглашал друзей на пиво, скрашивая пивцо рассказом о «ЖОРЕ» рыбы свидетелем которого я оказался один раз в жизни.

Однажды двигаясь на моторке на вечернюю зорьку в составе теплой компании в один из волжских затонов. Кругом на лодках стояли рыбаки и оживлёно таскали рыб. На одной из «Казанок», мимо которой мы проезжали, рыбак энергично вываживал из воды видимо крупную добычу. Неожиданно он издал вопль ужаса, как ужаленный заскочил на нос катера и там застыл. При этом он продолжал издавать крики о помощи. Заинтересовавшись таким поведением, мы подрулили к нему. В лодке извивалось длинное и толстое змееподобное тело. С большим трудом мы определили, что это был угорь. Рыба не типичная для Волги, но по построенному Волго-Балтийскому каналу стала осваивать новые регионы. Я второй раз был свидетелем поимки этой рыбы на Волге. На предложение рыбаку отдать её нам он с радостью согласился, предоставив снимать её с крючка нам. За давностью лет, я не помню её вкус, но говорят, в копчёном виде он восхитителен.

Антошкины рассказы

Страшнее кошки зверя нет!

Эту историю поведал мне давненько один заядлый рыболов, а тому о ночном приключении на рыбалке поведал другой рыбак, приехавший в гости. Было ли, не было, но расскажу так, как мне запомнилось.

Приехала дружная компания как-то осенней ночью поохотиться на сомов. Сом ночью хорошо ловится, идёт на плеск донки и запах наживки – жареного мяса. Стали друзья устраиваться у костра, припасы свои доставать, а один с фонариком остался у реки ставить донки. О нём в предвкушении вечерней трапезы как-то и забыли.

И вдруг от реки раздался душераздирающий крик. Все переполошились, а крик повторился, заставляя волосы вставать дыбом.
– Там же наш Николай! Что с ним?!
Когда товарищи подбежали к реке, то увидели Николая, лежащего на берегу и закрывающего лицо руками. В его ватник впился когтями огромный кот, изо рта которого торчал тройник с мясом.

Оказалось, приманка перелетела реку и упала в камыш, где мышковал кот из близлежащей деревни. Его-то и привлёк вкусный запах. Донка сработала, как часы. А Николай после нервного шока поправился, но на рыбалку больше ни ногой.

Десерт для мышки и кошки

Находятся на рыбалке охотники до чужого улова – ужи. Однажды залез один любитель карасей в нашу сетку, а выбраться не может: запутался. Пришлось отважной рыбачке (не мне – сестре) его оттуда вызволять. Уплыл, вильнув хвостом, и спасибо не сказал.

А ещё встречаются охотники и до наживки. Как-то на берегу слышу я позади себя тихое шуршание. Оглянулась – а это мышка-полёвка лакомится нашей пареной пшеничкой, рассыпанной по земле.

«Ну, – думаю, – сейчас я тебя перехитрю!» И поставила поближе открытую банку с пшеницей. Залезет мышка в банку, а мы её – хоп! – и накроем! Вот потеха будет, если коту своему, кроме рыбки, мы такой десерт принесём!

Но мышка не клюнула на эту каверзу, продолжая потаскивать потихоньку лапкой нашу пшеничку и прячась при малейшем моём шевелении. Фотоаппарата с собой не оказалось, а вот ещё одну голодную особу на берегу мне удалось запечатлеть. Летом киску подкармливали, очевидно, деревенские дачники, а к осени разъехались, вот и приходила она на берег в ожидании подачки от рыбаков. В следующую рыбалку мы и для кошки ужин прихватили, но она больше не пришла.

Антошкины рассказы — Рассказы о рыбалке

Сидят мужики в палатке на омулевой «Камчатке», скучают. Поутру брал солидный хариус, а сейчас одни бычки клюют. Вот уж удовольствие – таскать их с 12-метровой глубины. И когда только омуль подойдет.
Алексеич, самый солидный в этой компании, эрудит и все такое, начинает:
– Как ни крути, уникальное озеро, повезло нам, что живем здесь. Я тут недавно прочитал, что Байкал не только со временем не мелеет и не заиляется, как остальные озера, но еще больше становится. Каждый год берега на 5 сантиметров расходятся. Оп-па, поклевочка! Снова бычок.
Пока Алексеич, негромко поругиваясь, накладывает на лед кольцо за кольцом леску, в разговор вступает другой эрудит – Иваныч:

На щуку. с лопатой

• Admin
• 9-04-2014, 21:45
• 2 723

Толщина льда на камчатской реке Пенжине такая, что лунка там – это вовсе не дырка во льду, а целое сооружение, можно сказать – окоп, в котором мужик во весь рост с головой скроется, если там, внизу, еще есть на чем стоять. Кстати, и присесть место найдется, приступок делается. С него только и можно до конца пройти всю эту ледовую преграду. Представьте себе, как все это выглядит, когда водой заполнится. Водоем! Хоть моржей созывай!

Уральский подарок

• Admin
• 9-04-2014, 21:39
• 2 424

Огонь жадно пожирал подброшенную в костер сухую колодину, высвечивая в загустевших сумерках отужинавших рыболовов. Судя по всему, настроение у них было расчудесное – уха получилась на славу, пустые бутылки из -под горячительного валялись на брезенте, в садке под берегом плескалась плененная рыба. После удачной дневной ловли и плотного ужина хотелось поговорить, вспомнить о необычных рыбалках.
Пожилой уже мужчина потянулся к пачке сигарет и, обнаружив, что она пустая, попросил лежащего рядом с ним молодого парнишку:
– Леша, милок, сбегай-ка, у меня в «Запорожце», в «бардачке», сигареты лежат – принеси, пожалуйста.
Вернувшись, паренек протянул сигареты мужчине и спросил:
– Семеныч, а почему ты «Запорожец» купил, а не «Жигуленок»? На нем сподручнее ездить, да и выглядит посолиднее. Что, денег не хватило?
– Да я, Леша, за него, считай, и денег-то не платил, – ответил с улыбкой мужчина, раскуривая сигарету.
– Как это? Теща, что ли, подарила? – вся компания заинтересованно повернулись к Семенычу.
– Да не теща, а вот -Урал-батюшка. Он-то мне и подарил машину, видимо, за любовь мою к нему, Я ведь почитай, тридцать лет сюда на рыбалку езжу. Лешка попытался уточнить:

Первые шаги

• Admin
• 2-04-2014, 20:19
• 2 520

ловля на воблеры

Если спросить меня, сколько лет я ловлю на воблеры, честно говоря, я затруднюсь ответить, мне самому уже кажется, что я ловил на них всегда, сколько себя помню. Но, разумеется, это не так – точного срока не назову, но лет десяток воблерного стажа имею, причём, последние сезона четыре ловлю с ранней весны по глубокую осень исключительно на воблеры, не изменяя им с другими классами приманок.
Общий же спиннинговый стаж у меня тоже немаленький – свою первую в жизни килограммовую щуку я поймал на колебалку в далёком 1983 году, и с тех пор на другие виды рыбной ловли я не разменивался, в течение всего сезона открытой воды охотясь за щукой с искусственными приманками. В те времена проблема выбора приманки не стояла так остро, как сейчас – в ходу были либо колеблющиеся, либо вращающиеся блёсны, и на эти «железяки рыба прекрасно ловилась, так как её было много. Спиннингистов на берегах водоёмов было на несколько порядков меньше, чем сейчас; электриков, выбивающих в реках и озёрах всё живое, не было ещё и в помине; не замывали ещё под застройку нерестилища.

Антошкины рассказы — Рассказы о рыбалке

В редакцию на мое имя пришло письмо. Мне оно показалось занятным. Простая женщина из Мари-Турекского района незатейливо пишет о своем увлечении рыбалкой. А послала рассказы ее сестра Людмила Чемекова, забыла, правда, написать полностью имя любительницы посидеть с удочкой. Но это и не важно. Пусть она будет просто И.А.Саксеева, это ведь дела не меняет, там у себя в деревне они, прочитав газету, разберутся что к чему. А читателям «Марийской правды» думаю, понравятся рассказы о рыбалке, написанные простой деревенской женщиной, скажем так – от сердца.

Людмиле Витальевне спасибо за то, что такое письмо послала и хорошо, если она, прочитав газету, позвонит мне по телефону 42-68-28.

Владимир Чистополов.

Моя сестра живет трудно, но не унывает. Я знала, что она очень любит рыбачить, а недавно заинтересовалась ее рыбацкими рассказами, которые и решила послать в редакцию «Марийская правда».

С уважением Л.В.Чемекова. Сестру мою зовут И.А.Саксеева.

Хозяин пруда

Я человек несуеверный. Люблю рыбачить или просто отдыхать у воды. Выросла у реки и хорошо плаваю. В один прекрасный день после обеда была уже на пруду. Пруд старый, запруду когда-то сделали для полива многолетних трав. Рыбаков немного. Погода была не очень хорошая для рыбалки. Посидела в одном, другом месте – нет клева. Ну, думаю, пора домой. Толку нет. Вот попробую еще закинуть удочку под ивой плакучей. Вдруг ветер прекратился, начался клев. Поймала двух карасей с ладошку. Увлеклась, ничего не замечаю. При очередном выуживании карася леска запуталась в ветвях ивы. Вот, думаю, зараза, как это я не досмотрела.

Оборвала леску. Крючок остался в ветвях ивы. Привязала другой крючок и закинула удочку. Посмотрела вокруг. Никого не видать, только один мужчина сидит на том берегу. Во рту торчит трубка. Одет в зеленую плащ-палатку. Ну ладно, думаю, я – не одна. Еще можно порыбачить.

Вдруг звонит телефон, дочь: «Ты что так долго». Посмотрела на часы – времени уже около 10 вечера. Глянула на другой берег. Мужчина все так же сидит. Ну, думаю, ты меня пересидел. Собрала удочки и пошла домой. Позже спрашиваю у знакомых рыбаков: «Кто так долго рыбачить любит из мужчин?» – и описала этого рыбака. Мужики смеются, говорят, что это был хозяин пруда. И еще сказали, что нельзя одной ходить на рыбалку, особенно вечером. Ну, думаю, больше сюда одна вечером на рыбалку не буду ходить.

Чертенята

Иногда хочется развеяться от трудов деревенских хоть на несколько часов. Особенно после сенокоса. Устаешь от жары и от боязни, что вот брызнет дождь и смочит твое сено.

Наконец сено скошено, убрано, все на месте. Хочется после этого как-то отдохнуть. Вот мы с соседским мальчиком лет 12 решили после обеда пойти на рыбалку. Он накопал червей и двинулись на пруд, где водятся караси, лини и окуни. Приехали, разобрали удочки и сидим. Он – в одном месте, я – в другом. Но друг друга видим. Смотрю, мой мальчишка таскает рыбку за рыбкой. А у меня ни поклевки. Мальчишка кричит: «Иди сюда, тут лини клюют». Подошла, но все равно плохо клюет. Одни мелкие окуни.

Смотрю, мужики на надувной лодке ставят сети. Поставили и уехали. Вот, думаю, из-за таких браконьеров рыба и не ловится на удочку. Начало темнеть, я с десяток мелких окунишек поймала, и все, перестало клевать. У моего партнера тоже не очень. Говорю: «Давай домой», – а сама уже собираю удочки. Мельком взглянула туда, где стояли сети. Вижу, бегут трое пацанов, все какие-то черные, как в мультфильме, кистей рук не видать и ног не видать, и кидаются в воду, где стоят сети. Думаю, пришли сети грабить. Я тихонечко подхожу к своему мальчишке и говорю: «Пошли быстрей отсюда. Смотри, трое пацанов грабят сети, а то и к нам могут прицепиться, отнять улов, еще что-нибудь». Быстренько собрались, идем торопимся. Пацаны вышли из воды и бегут по берегу к другой сети, и все так же не видать ни кистей рук, ни ступней ног, и у них нет сумки для рыбы. Напарник говорит: «Это же чертенята выпускают рыбу из сетей».

Следующий раз пришли на рыбалку и разговорились с рыбаками. Они рассказали, что в те сети ни одной рыбки не попалось, и сети порвались, когда выбирали. Вот, думаю, какие хорошие чертенята борются с браконьерами.

Нельзя безобразничать!

Я выросла на берегу небольшой речушки, которая впадает в Уржумку, а Уржумка – в Вятку. С самого детства пристрастилась к рыбной ловле. Правда, большую рыбу поймать не могла, но все равно от этого получала огромное удовольствие. Выйдя на пенсию, смогла полностью предаться своей страсти. Как-то утром пошла на пруд, который от нас в трех километрах. Пришла, разобрала удочки. Не успела ни одной рыбки поймать, подъезжает машина и выходит из нее мужчина и говорит: «Это мое место. Я здесь вчера рыбам подкормку бросил». Ну я спорить не стала, отвечаю ему: «Отлично, садись рыбачь на своей подкормке». Собираю снасти и ухожу в другое место, где никто рыбу не кормил. Закинула три удочки: с коротким удилищем, средним и длинным.

Клевать начало только на длинное удилище на навозного червя. А две другие снасти рыба не замечает. Клюет с интервалом где-то 3-4 минуты, караси грамм по 150-200. Обычно клев заканчивался всегда к 9 часам утра, а тут я и не заметила, время уже 11 часов, а рыба все клюет. Ну, думаю, посижу до 12 часов и пойду домой. Остальные рыбаки уехали почти все, трое остались, безлошадные. Ждут автобус, чтобы ехать домой.

Вскоре подъехала черная иномарка. Выше по течению на лодке люди из машины переплыли на другую сторону пруда. Двое остались, а один поехал на лодке выше по течению. Я про себя подумала: сволочь, поехал сети ставить. А те двое что-то не поладили друг с другом. Орут, чуть ли не дерутся. Смотрю и думаю, вот уроды, скандалили бы дома.

Тишина была, никакого ветерка. Вдруг солнышко закрыла маленькая тучка. А те двое разгорячились, разделись до трусов. Про себя думаю: как терпит такое хозяин пруда? Нарушителей покоя. Не успела еще до конца додумать, поднялся сильнейший смерч с северной стороны и пошел прямо на мужиков этих. Всю одежду, удочки, два ведра оцинкованных – все унес смерч на самое глубокое место. А драчуны разбежались в разные стороны со страху. Немного погодя подплыли на лодке, собрали одежду, которая осталась на плаву и уехали. Ни один не рискнул залезть в воду и достать утонувшие удочки и ведра. Вот, думаю, какой строгий хозяин пруда. Нельзя безобразничать на берегу. Я бы никогда не поверила этому, если бы все не увидела своими глазами. Это хозяин – так хозяин. Всем воздаст по заслугам.

А у меня в это время все клюет непрерывно. Ну, говорю про себя, спасибо хозяин за рыбу и доброту. На сегодня мне хватит. Собрала удочки и поехала домой. Дома взвесила рыбу – 7 кг. Рыба вся как на подбор. Ни одной маленькой. Вот так иногда бывает на рыбалке. Это чистая правда.

Туман

Я живу в таком месте, где три пруда. Их соорудили еще в советские времена. В прудах водятся караси, остальная рыба в меньших количествах. В одно утро решила поехать на рыбалку. Вышла на улицу, а такой туман, дальше своего носа ничего не видать. Но раз собралась, свое решение не люблю отменять. По шоссе ехать на велосипеде на ближайший пруд – нечего думать. При теперешних водителях – сшибут. Решила поехать на пруд, куда можно проехать, не пересекаясь с шоссейной дорогой. Еду на велике, впереди бежит собака, помесь пустолайки с охотничьей. За 200 метров до пруда собака свернула в сторону и погналась за какой-то дичью. Я подъехала к пруду и никак не могу найти место, где раньше удила рыбу. Туда, сюда, везде трава высокая, крапива и репейник. Пока металась, появилась собака и нашла мне тропку к воде. Туман немного поднялся над водой, поплавки можно увидеть. Думаю про себя, это плохой знак, что не смогла найти дорогу к своему месту. Но делать нечего. Разбираю удочки, закидываю. Не успела закинуть – тут же поклевка. Двумя удочками не успевала ловить. К 9 часам утра вся была в мыле. Клев бешеный. Про себя думаю, хватит мне рыбы. Караси. Все – красавцы, как на подбор. Туман немного рассеялся. Смотрю: и мое место тут же рядом. Сворачиваю снасти и еду домой. После тумана пыталась ловить на этом месте рыбу, но ни разу не смогла поймать ни одной. Что это такое было, до сих пор понять не могу. Вот так туман помог наловить мне рыбы.

Источники:

http://www.litmir.me/br/?b=611518&p=1
http://www.fish-hook.ru/articles/rasskaz-starogo-rybaka-1355/
http://www.hunting.ru/blogs/view/150476/
http://gdekluet.ru/creativity/antoshkini-rasskazi/
http://ribalkainfo.ru/stati-o-rybalke/bayki-i-rasskazy/
http://www.marpravda.ru/news/ohota-i-rybalka/rasskazy-o-rybalke-prostoy-derevenskoy-zhenschiny/